Главное меню
Каталог сайтов и ссылок. Каталог ресурсов на Promotion.SU
Главная Книги Мурмаши - воин и труженик Гл.2 Заселение берегов реки Туломы

После отмены крепостного права в России, Кольский край стал заселяться выходцами из России и других стран. Поскольку Финляндия до революции входила в состав России, многие финны из-за голода покидали свои края и искали счастья на Кольской земле. Финны пришли на Скандинавию из Сибири. К угро-финской языковой группе относятся многие малые народности России.

Границу на Севере между Россией и Финляндией определил Юрьевский (Тартуский) мирный договор в 1920 году.

К началу гражданской войны в России бассейн реки Туломы и Ноты был заселен преимущественно выходцами из Финляндии. Но национальный вопрос был тормозом в освоении края. Хотя заселение края осуществлялось по Указу царя 1863г, местные жители – саамы противились новым поселенцам из Финляндии, России, Швеции, Норвегии. К тому времени в Кольской Лапландии было несколько этнических групп коренных жителей – саамов. Их корни уходили в тысячелетия. Охотничьи угодья, рыбные промыслы, оленьи пастбища были закреплены за родами и передавались по наследству. Чтобы иметь возможность роду пропитаться, надо иметь большие угодья. Промышленности не было никакой, и пришельцам приходилось добывать на существование из тех же угодий, что и коренному населению.

Рис 2. Свен Локко и его картины

Самый знаменитый житель поселка Верхнетуломский - финн Свен Локко, известный в области писатель (член союза писателей с 1990 года), публицист и художник. В 2004 году ему исполнилось 80 лет. Его полотна неоднократно экспонировались в области, Москве и Финляндии. Темы произведений талантливого художника, как литературных, так и живописных - это вос-поминания далекого детства, наша северная природа и история финских поселений на Кольском Севере. Он является автором известной трилогии «Финны на Мурмане». За большой вклад в социально-экономическое развитие Кольского района Свен Петрович Локко награжден Почетным знаком «За заслуги перед Кольским районом».

Да простит меня автор за цитирование в сборнике его материалов.

«Финны с самого начала заселения Кольского края с финской напористостью и трудолюбием, пускали корни в скалистую землю. Они активно участвовали в строительстве новой жизни, это все не по нраву местным жителям, привыкшим к неспешной гармонии бытия и природы, приспособленной к суровым условиям Севера. Да и былая агрессивность финнов пугала миролюбивых, простоватых саамов. В памяти их были передаваемые из уст в уста сказания о грабительских набегах "немцев" на город Колу». Так писал Свен Локко в книге «Финны на Мурмане».

Финны селились по берегам отдельными хуторами. Они возделывали земли, сеяли ячмень, овес, занимались скотоводством, ловили рыбу.

Проблемы взаимоотношений населения в советское время решались коренным образом по «предначертаниям» партии, по решениям правительства. С коллективизацией в стране началось засилье произвола. Жители хуторов, селившиеся друг от друга за десятки километров были сведены в колхозы. Затем со строительством Туломской ГЭС, селения, попадавшие под затопление, переселяли. Так исчезли селения Ниванкюль, Падун, Куклино, Пяйвеярви.

К 1937 году начались массовые репрессии. Коснулись они и финского населения. Их выселили из приграничных районов. Заодно выселили и саамов.

В 1940 году Мурманский облисполком вынес решение выселить всех финнов из области в Карелию. 06 июля 1940 года оно было опубликовано. Селения, где жили финны, опустели.

К началу Отечественной войны всех финнов, норвежцев, шведов, саамов, остававшихся на месте, выселили из мест проживания в бассейне Туломы, Нотты, из побережья Мурмана. В Пумманги (на Рыбачьем), и в Ура-Губе в 1882 году жило финнов 220 человек. К концу столетия жило финнов 450 человек, а всего до полуторы тысяч жителей. После выселения, эти населенные пункты опустели. Переселенцев увозили в Карелию, в Архангельскую область на лесоразработки.

Деревня Ниванкюль насчитывала несколько сот лет. Это первое селение после Финляндии. Старожилы рассказывали: «На побережье мурмана финны начали переселяться в середине 19-го века. Причиной был голод в Финляндии. Мы пришли сюда в 1868 году. Тогда царь России хотел заселить эти края. Даже ссуду хорошую дал для обзаведения хозяйством – 300 рублей. Тогда корова стоила 10 рублей. Дичи и рыбы полно, даже семга заходит. Сеяли ячмень, рос кое-как. Картошка и репа хорошо растут».

России надо было закрепиться на Севере, так как Норвегия и Швеция тоже хотели завладеть этими пустующими землями. Перед финской компанией 1939 года население Ниванкюля было выселено. До 60-х годов там был пограничный пост, метеостанция. В настоящее время жителей в Ниванкюле нет. Осталось только название.

Кстати о названиях. Большинство наименований на географической карте Кольского полуострова саамского и финского происхождения. Составители карт, столкнувшись со сложными местными названиями, переименовывали их под русское звучание. Многие теперь звучат по иному: Нуорттиярви - Нотозеро, Тууломойоки - река Тулома, Юрккя – Юркино.

Рестикент (Ристикенття). Почему Ристикенття? "Ристи" - "крест" по-фински, "кенття" - "луговина", "площадь", "поле". Видимо когда-то землепроходцы на том месте поставили крест. «Селение возникло в начале XX века. Карел Никанор Костылев с разрешения лесника Попова поставил рядом с ним дом. Получив соответствующие бумаги, Никанор стал вторым жителем будущего села... Затем прибыл Юхо Каллио и др. К 1920 году в селе было десятка два домов. Больше половины жителей села были финны. Церковь построили в 1916г. Жители занимались рыбной ловлей, скотоводством. Некоторые занимались лесозаготовками и сплавом древесины.

На Нотозере жил абориген Степан Осипов (5 сыновей), саамы Иван и Анисим Мошников, Тимофей Мошников, Евдоким Титов. Еще в 1863 году правительство издало указ, дающий право колонистам на выделение земли под усадьбу.

В устье Лотты жили финны и саамы. На Вуолярви жили Василий Куприянов и Кирилл Гаврилов. Это все жители Нуорттинского (река Нотта) бассейна, известные всей округе.

Старинное саамское селение (погост) Падун, располагалось оно в лесу, чтобы проплывавшие по реке завоеватели и грабители не могли увидеть. В 1916 году в нем организовали четырехклассную школу. Колянка Зоя Васильевна Ольшевская была первой учительницей. А лопари жили так: зиму в погосте, а весной разъезжались по своим наследственным рыболовным угодьям. Обычно к Рождеству все собирались в погосте».

Жили финны и по берегам Туломы. Как сказано выше, на хуторах. «Хуторянами были семьи Беньяма Локко, Юхо Тусканена, Арвида Хеглунда, Калле Кауланена, и др.

Хутор Куклино располагался на острове у левого берега реки Туломы. «Отличался он тремя природными достопримечательностями: естественными плантациями красной смородины, сенокосными лугами на пол-острова и толстыми стройными березами, какие редко встретишь на таких высоких северных широтах». Теперь остров под водами реки Туломы.

Весна и лето 1921 года были последними для многих жителей бассейна рек Нотта и Тулома. Испанка и черная оспа косили целые семьи. Так описывает Свен Локко заселение берегов Туломы.

До революции лес интенсивно вырубался с берегов и притоков реки Туломы Участки по заготовке леса: Ристикент, Мурмаши, Улита, Печа, Куклино.

Сплавляли древесину к Дровяному, где была механизированная пилорама, принадлежавшая шведу. При советской власти организовали госпредприятия по заготовке леса. Пришельцы из Финляндии могли получить работу на лесозаготовках.

Нет необходимости пояснять, для чего был построен лесозавод на левом берегу Кольского залива. Строился город Александровск, затем Мурманск. Колонизация Кольского края шла полным ходом.

Почему колонисты и поселенцы селились по берегам Туломы? Как пишет Свен Локко: «Лес полон дичи. В царстве Нептуна все царские рыбы: семга, кумжа, сиг, хариус и всякая "сорная" окунь, щука, налим. Лоси и дикие олени еще не боялись человека, паслись почти безбоязненно, а глухари утром подлетали к завалинкам и клевали камушки. Ну а белки и куницы сами лезли в руки охотникам, успевай только шкуры снимать. Выдра была обычной добычей. Даже хатки бобров изредка попадались». Такой нетронутой была природа Кольского полуострова к началу XX века.

1923 год. В Рестикенте был созван сход граждан. «Нотозерцы избрали новый орган власти - сельский совет, на котором, хоть и с оговорками и упреками, были приняты в члены общины 15 семей финнов.

Была организована артель по лесозаготовкам. Затем артель по лову рыбы на падунских семужьих тонях. Падунские пороги протяженностью 3 километра. Среди них водопад «Падун».

1930 год. Начало коллективизации. Падунскую рыболовецкую артель переименовали в колхоз. В колхоз вступило 55 процентов жителей. Это было мало. Но недолго существовал колхоз на Падуне (Верхнетуломский). Был организован оленеводческо-животноводческий колхоз «Восмус» (первый) в 30 километрах выше по реке от Мурмашей.

«Животноводческую ферму колхоза построили за год и заселили. По указанию свыше начали с большим трудом распахивать целину. Вскоре пришло указание все работы на участке сворачивать, так как ферма попадает под затопление. Молочно-товарная ферма продолжала работать, пока строилась новая усадьба колхоза «Восмус» в пяти километрах ниже по течению реки».

Село Тулома. «Становище Пяйвеярви (на том месте ныне село Тулома). С начала второй половины XIX века финны выбрали себе местом жительства эти дикие берега красавицы Туломы. В основном заселялся левый берег, лишь Эркки Саарман со своей супругой Марьей избрали местом своего хутора правый берег реки» - пишет Свен Локко.

Заселение левого берега Туломы объяснялось просто. Берега Туломы имеют склон к югу. Значит больше солнца, больше прогрев, к тому же, имеется защита от северных ветров.

До строительства Мурмашинской ГЭС морской прилив достигал Кривца (Виерукоски), второго после Падунского водопада по величине порога (двадцать километров выше села Тулома).

Это давало возможность рыбакам свободно выходить в море на промысел морской рыбы вплоть до 1936 года.

В архивах Мурманской области имеется протокол общего собрания жителей становища Пяйвеярви от 16 мая 1920 года, обсуждавшего вопрос об основании сельскохозяйственной коммуны, а также список лиц сельскохозяйственной и молочно-животноводческой коммуны в количестве 24 человек. «Мы имеем серьезное намерение работать коммуной, согласно декретам Советской власти…». Не сразу, с проволочками, жителям Пяйвеярви разрешили создать коммуну.

А вот письменный отчет Тукиайнена Тату Матвеевича о проверке работы партячейки села Пяйвеярви за полугодие, с 1 января 1927 года по 11 июля: "Население Пяйвеярви очень рассеяно. Расстояние между усадьбами от 0,5 до 1,5 километра. Становище расположено на 12 километрах по обоим берегам реки Тулома. Рыбаков 22 человека, на побочных заработках 39 человек, имеющие малое скотоводство 34 человека. Большое количество жителей новые переселенцы, поэтому скотоводство не успело еще развиться. Жителей 183 человека, в том числе мужчин 103, женщин 80. Неграмотных 7 человек. Религией жители совсем не интересуются. Политическое развитие удовлетворительное. В партячейке 13 членов партии, в том числе одна женщина. Большинство пожилого возраста. Моложе тридцати лет только два человека. Большинство вступило в партию в 1920 году»

О мощи влияния Коммунистической партии среди финноязычного населения говорит тот факт, что на первой уездной партийной конференции из семисот делегатов финнов было двести.

«Жители финноязычных поселений Кольского края, руководимые уездкомом и секцией Мурманского финского коллектива, с первых дней становления Советской власти активно включились в экономическую, политическую и культурную жизнь Мурмана».

После организации колхоза "Тулома" в 1930 году село стало концентрироваться на центральном участке, против нынешнего села на первой террасе берега речки Пяйве.

До 1934 года колхоз "Тулома" имел свой рыболовный бот, на котором рыбаки колхоза выходили в море на лов рыбы.

Строительство Мурмашинской ГЭС в 1934-1936 годах опять изменило жизнь и лицо становища Пяйвеярви. Дома пришлось перевозить на третью террасу берега реки, а вновь образовавшийся колхоз был наименован "Тулома". Вскоре и сам поселок стали называть «Тулома».

Свен Локко свидетельствует: «При подготовке площади под застройку рубили лес, корчевали пни. Работали не только взрослое население, но и школьники.

После распиловки одной сосны, … внимание ребят привлек учитель, предложив сосчитать, сколько лет только что спиленной Людвигом и Элисом сосне. Школьники столпились у пня. Вяйне Тауриайнен первым сосчитал и удивился: Четыреста сорок шесть! Вот это да-а! Давайте отпилим кусок и сделаем календарь истории для школы,- предложил учитель.- Отметим даты по годовым кольцам. Начали считать и отмечать, что когда произошло, а учитель взял уголек и отметил:

- Сосна была вот такой толщины, когда родился Петр Первый!

- Здорово-то как! - восхищались ребята и стали по очереди дергать пилу, пока не отвалился кусок комля.

- Как тележное колесо! - Восемьдесят шесть сантиметров диаметром!

Вековой бор отступал».

О том, как жили сельчане до финской компании, описывает Свен Локко: «В середине села была спортивная площадка. И как только главная улица вытаивала, все село вечерами собиралось тут: кто соревновался в толкании ядра, кто кидал диск и гранату, метал копье или крутил на турнике разные фигуры. Но самым любимым занятием была игра в лапту. Играли не только и не столько дети, как взрослые. До позднего вечера, бывало, не смолкал веселый задор спортсменов всех возрастов. По воскресеньям даже соревнования организовывались - с призами и награждениями нагрудными значками ГТО. Так же дружно и работали…»

«За два года туломцы освоили все минеральные грунты, и на очереди стало осушение Медвежьего болота. Вручную выкапывались канавы, и корчевался кустарник, так как болото и после осушения было топким и "Челябинец" тонул». От села до Медвежки было два километра. Болото давало около полусотни гектаров пригодных для пахоты земель.

Каникулы! «Опять беготня с ребятней до полуночи, а в пять утра - подъем. Развлекательные спортивные игры: лапта, волейбол, метание диска, копья, стрел, гранаты, а то и соревнование по стрельбе из малокалиберной винтовки; турник, канат, лестница. Любое занятие по вкусу. Даже ядро толкали - одно для мужчин, другое для женщин и подростков. А ведь село было небольшое - двадцать два двора. Какой-то удивительный дух сплоченности во всем, будь то игра, работа, субботник, спортивные состязания или просто надо помочь кому-то, например, напилить дрова».

«…в 1936/37 учебном году все финские школы были закрыты. 12 выпускников Туломской школы были лишены возможности учиться дальше…. В 1937 году по всей Мурманской области во всех финноязычных школах преподавание на финском языке было запрещено. Потом, в связи с арестами, жизненный настрой людей начал гаснуть. Люди стали смотреть друг на друга с опаской. Вспоминали, кто с кем дружил, и в страхе ждали, чья следующая очередь».

«А вскоре полетели и головы тех, кто не убрался вовремя с дороги колонизаторов собственной страны. Приграничные колхозы "Ниванкюля", "Лутто" вскоре были ликвидированы, и их члены выселились дальше в тыл. Заодно подчистили от местного населения и Рестикент. Вместо гражданского населения пришли пограничники».

И вот известие: "6 июля 1940 года. Всем, всем, всем финнам Мурманской области предстоит спецпереселение в Карелию!"

...Село Тулома, июнь 1940 года. "Удачно закончилось" выселение финнов из Мурманской области в Карелию.

«В колхозе "Тулома" осталось только две семьи: Рамзайцева Василия и Николаева Тимофея, женатого на финке Хелге. Их дети Лена Рамзайцева, Зоя и Виктор Эдстрем бегали по опустевшей деревне, заглядывали в избы и с криком бежали домой, пугаясь мертвой тишины, дико озирались.

Восемьдесят коров, из них пятьдесят шесть дойных. Заведующая фермой девятнадцатилетняя Варвара Рамзайцева, на плечи которой свалился непомерный груз забот из-за вредительства вышестоящих властей, разрушивших экономику области выселением целых селений и не обеспечивших их хозяйства новыми рабочими, со слезами на глазах доказывала вновь назначенному районом председателю колхоза Бузовому».

Ночью леспромхозовский бот привез несколько семей саамов. В Туломе стали селиться новые поселенцы.

Свен Локко слушал отца, как он говорил: «Потерпите немного. Разбогатеем и построим двухэтажные дома. Построим новое общество без эксплуататоров. Будут у нас катера, и техника. Машинами поля пахать будем…».

«Вспомнились слова отца через пятьдесят пять лет на торжественном застолье Мурманского агропрома, когда провожали на отдых семидесятилетнего директора совхоза "Тулома" Кузнецова Петра Ивановича, тридцать пять лет проработавшего руководителем хозяйства. Да, туломцы построили даже девятиэтажки, обеспечили всех благоустроенными квартирами, стали зажиточней. Но стала ли земля им - новым туломцам, приехавшим на место выселенных репрессивным путем финнов, - роднее? Вырос ли новый хозяин земли? Оправдались ли надежды первых артельщиков?»

Да! Сегодня Тулома поселок городского типа с девятиэтажными благоустроенными домами... спутник поселка Мурмаши.

В заключение, хочу привести материалы по обвинению отца Свена Локко в шпионаже. Материалы от начала и до конца сфабрикованы. По ним был вынесен приговор и человека расстреляли. Подобные документы долгие годы хранились за семью печатями. По подобным сфабрикованным делам были приговорены к расстрелу многие и многие советские люди, любившие Родину, верившие в светлое будущее.

«Если бы Беньям умел читать по-русски, то узнал бы многое, о чем и не догадывался. Например, о том, что репрессиями в Мурманской области занимается управление НКВД СССР по Ленинградской области. Начальник штаба 35-го Мурманского морского погранотряда HKBД СССР капитан Алексеев выписал постановление на арест и обыск его, Локко Беньяма Петровича, на которой и.о. окружного прокурора 26 мая 1938 года наложил резолюцию: "Арест Локко санкционирую". А помощник начальника 1-го отделения 35-го ММПО НКВД лейтенант Смирнов установил, что гражданин Локко Беньям, 1894 года рождения, уроженец Финляндии, Улаборской губернии, деревни Сатанкюль, финн, гражданин СССР, малограмотный, из Финляндии прибыл нелегально в 1922 году достаточно отличается в том, что он агент иностранной разведки.

Ордер № 78 26/5 1938г.

Выдан сотруднику Виноградову на производство обыска и ареста Локко Беньяма, колхоз "Тулома", Кольского района.

У гр. Локко Беньяма Петровича был обыск в присутствии Кизикова, Полуденного и Пенкиной. При обыске: изъято:

Паспорт сер. ЛИ № 467623.

Финский старый негодный нож.

Анкета арестованного. Локко Беньям Петрович, рождения 18 июня 1894 года.

...Чернорабочий, член колхоза, из кулаков, до революции кулак, после революции крестьянин-середняк, грамотный по-фински и по-русски, член партии с 1921 года, в 1922 исключен за пассивность, финн, гражданин СССР...

И через неделю первый допрос.

Протокол допроса № 2 от 2.06.1938г.

Соцпроисхождение - крестьянин-кулак; после революции крестьянин-середняк.

- Вопрос: Когда вы прибыли в СССР?

- Ответ: Из Финляндии в СССР я прибыл 22 февраля 1918 года.

- Вопрос: С какой целью вы прибыли в СССР?

- Ответ: С целью улучшить жизнь.

- Вопрос: При каких обстоятельствах?

- Ответ: С группой перебежчиков около ста пятидесяти человек, в районе Яврозера.

Допросили: пом. нач. 1-го отделения, техник-интендант 2-го ранга. (Подпись неразборчива, примечание С.Л.)

«А теперь давайте вместе посмотрим, сколь убедительны документы, послужившие основанием для вынесения смертного приговора Локко Беньяму Петровичу, "...из Финляндии прибыл нелегально в 1918 году".

В протоколе допроса значится: "Из Финляндии в СССР я прибыл 22 февраля 1918 года". Эта дата достоверна.

Границу на Севере между Россией и Финляндией определил Юрьевский (Тартуский) мирный договор в 1920 году. Перейти несуществующую границу, как это утверждает пом. нач. 1-го отделения, "нелегально" было невозможно. Далее: "Из кулаков". Тут уж воистину правоохранительные органы перестарались. Какие кулаки в Финляндии могли быть до революции и после? В постановлении на арест записано: "малограмотный", а в протоколе допроса уже "грамотный по-фински и по-русски". Ну а конфискованное имущество кулака: "старый, негодный финский нож", - что это? Почему не конфисковали соломенный матрац без простыней и фуфайку, служившую еще и подушкой.

Возьмем теперь второй протокол допроса, (он же и последний) от 2 июня 1938 года. Что произошло между первым и вторым допросом нетрудно догадаться. Больше полвека прошло, а еще слышен хруст ломаемых костей:

- Вопрос: Следствие располагает данными в том, что вы являетесь агентом иностранной разведки на территории СССР. Подтверждаете ли вы это?

- Ответ: Да, признаю себя виновным в том, что являюсь агентом финской разведки на территории СССР.

- Вопрос: Когда и кем завербован?

- Ответ: Зимой 1928 агентом финской разведки Пятти.

- Вопрос: Кто такой Пятти?

- Ответ: Односельчанин. Пятти присвоил мне кличку Сикс. Он поручил мне собирать сведения о дислокации воинских частей по городу Мурманску и погранпостов в районе моего жительства, выявлять лиц, враждебно настроенных к Советской власти, переправлять в Финляндию лиц...

- Вопрос: Вы все выполнили?

- Ответ: Да, выполнил.

- Вопрос: Какие данные вы переправили? Когда? Через кого?

- Ответ: В 1929 году ко мне на квартиру в деревне Куклино пришел Пятти. В этот день я передал ему сведения о Ристикенття. В 1932 году Пятти снова посетил мою квартиру и потребовал сведения (это было осенью) о политико-моральном состоянии жителей деревни Куклино...

«Деревня Куклино и ее жители состояли из одного жилого дома в двадцать квадратных метров, и жили в этом доме он с женой и сыном. Конечно же, не получи финская разведка сведения об их "политико-моральном состоянии", даже представить трудно, что бы произошло!»

Следует постановление: "На основании протокола № 00485-38 г. НКВД Генком Госбезопасности т. Ежова следственное дело № 47932-38 года по обвинению Локко Беньяма Петровича произвести по ст. 58-6 УК РСФСР на рассмотрение НКВД СССР по 1-й категории. Пом. нач.1 отд. ТИ 2р. Полуденный".

"Согласен!" - нач. 35 ММПО НКВД ст. политрук Макаров.

Выписка из протокола № 1. "Нач. 1 спецотдела сержант Госбезопасности Петруха приказывает: Локко Беньяма Петровича расстрелять, лично принадлежащее имущество конфисковать".

Удивительно, как малограмотный крестьянин, не понимающий русского языка, мог понять задаваемые ему вопросы! Никаких вещественных доказательств. Даже доносов в деле нет. Свидетельство о смерти Беньяма, выданное Кольским отделом ЗАГС Мурманской области, где сказано, что "гражданин Локко Пеньям (и тут ошибка. - С.Л.) Петрович умер 21 ноября 1938 года". Ни причины смерти, ни места захоронения не указано. Вот так Беньям оказался "в светлом будущем", о чем кричали все лозунги. Верил он им и передал эту святую веру сыну. Пионеры сороковых зачитывались очерками о Павлике Морозове и были готовы собственноручно выдать, уничтожить своих родителей, близких, кого угодно, если бы вдруг обнаружили, что они "враги Советской власти"!

(Лишь спустя пятьдесят лет Свен Локко узнает правду об отце, что все обвинение выдумано и он реабилитирован)

Обновлено (15.09.2011 08:50)

 
Сохранить ссылку на 100zakladok.ru
Рейтинг@Mail.ru